宪法法院将探讨过去
宪法法院将研究在没收腐败官员财产案件中的诉讼时效问题
宪法法院将评估在追讨腐败官员财产纠纷中适用诉讼时效的可能性。此次审查的原因是克拉斯诺达尔边疆区法院的请求，检察院要求将“Pokrovsky”农业集团的资产转交给国家，该集团的业务据称是由前联合所有人安德烈·科罗瓦伊科通过腐败所得建立的。然而，最高法院早前曾指出，这类案件适用诉讼时效（不超过十年），并从得知权利被侵犯之日起计算。这意味着该集团的资产不在国家的追讨范围内，因为根据请求，科罗瓦伊科在2001年至2004年间积累了这些资产，而当时还没有关于没收腐败官员财产的法律。
有关宪法法院（КС）将审理克拉斯诺达尔边疆区法院请求审查《民法典》条款的消息最早在夏季出现在宪法法院网站上，这些条款涉及在国家追讨腐败官员财产时适用诉讼时效的情况，但具体细节一直不为人知。同时，正是基于没有诉讼时效的规定，检察总署为越来越多的私有资产去私有化提起诉讼。
根据“Ъ”获得的请求内容，克拉斯诺达尔法院向宪法法院提出请求的原因是与追讨农业集团“Pokrovsky”的资产有关。
检察院声称，该集团受益人安德烈·科罗瓦伊科的业务是通过2001至2004年间他在南部联邦区总统代表办公室工作期间获得的腐败收入建立的。去年，克拉斯诺达尔边疆区拉宾斯克区法院根据检察总署的诉讼，没收了属于科罗瓦伊科先生、他的合作伙伴阿尔卡季·切巴诺夫及其家属的大部分业务。而在2024年2月，卡涅夫斯基区法院又支持了检察总署的一项诉讼，要求追讨“Pokrovsky”旗下总值超过90亿卢布的商业结构中属于多个自然人和法人份额的资产。
对此决定的上诉已提交至克拉斯诺达尔边疆区法院，但该法院认为，由于在关于检察院反腐败诉讼中适用民事诉讼时效问题上的矛盾实践，无法对该上诉进行审理。根据一般规定，诉讼时效为三年，并从当事人知道或应当知道其权利受到侵犯之日起计算，但无论如何不得超过十年。检察院主张，该案涉及的是保护社会和国家的利益，而非私人财产权，因此诉讼时效不适用于此类案件。克拉斯诺达尔法院对此表示赞同：如果对法律条文进行不同的解释，“实际上会创造出利用诉讼时效机制来合法化和恢复不当获取财产的手段”，该请求中如是写道。
与此同时，Pen & Paper律师事务所的合伙人谢尔盖·乌切尔指出，最高法院已就此类案件的核心问题作出三项明确的判决：追讨财产的诉讼显然属于财产请求，适用一般的诉讼时效。此外，最高法院还解释道，《公务员收入控制及反腐败法》不具有溯及力，不能适用于其生效前的行为，即2013年1月1日之前的行为。然而，专家指出，许多法院仍然在做出将财产判归国家的判决。例如，2024年6月，最高法院撤销并发回初审法院对检察总署提出的没收前国家杜马议员马利克·盖辛的“Исеть”工厂的判决，但2024年9月，叶卡捷琳堡列宁区法院再次支持了这一诉讼。
克拉斯诺达尔法院的请求显然是为了试图突破最高法院的法律立场，该立场已由最高法院民事合议庭通过三项案件形成，涉及适用《民法典》的争议条款。巴尔托留斯律师事务所高级合伙人尤里·泰表示。
然而，他认为，最高法院的立场不仅完全符合诉讼时效制度的理论理解，而且还基于宪法法院2011年确立的法律立场。其核心是，诉讼时效制度必须存在，因为如果检察机关无限期有权重新审查所有权和交易的合法性，这将对法治秩序造成严重损害。泰先生指出，没有时间限制将更少地激励检察机关及时应对腐败行为。宪法法院完全有理由在没有公开听证的情况下审理此案，因为宪法法院已经有了相关立场，然而这是一个如此重要的问题，所有相关方都应该公开听取，专家认为。
Конституционный суд покопается в прошлом
КС изучит вопрос о сроках исковой давности в делах об изъятии имущества коррупционеров
Конституционный суд оценит возможность применения сроков исковой давности к спорам о взыскании имущества коррупционеров. Поводом для проверки стал запрос Краснодарского крайсуда, который прокуратура попросила передать государству активы агроконцерна «Покровский», чей бизнес строился на коррупционных доходах экс-совладельца Андрея Коровайко. Однако ранее Верховный суд указывал, что на подобные дела распространяется срок исковой давности (не более десяти лет), начинающийся с того дня, когда стало известно о нарушении права. А это значит, что активы концерна вне досягаемости государства, ведь, как следует из запроса, господин Коровайко наживал их в 2001–2004 годах, когда даже закона о конфискации имущества коррупционеров еще не существовало.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Сообщение о том, что Конституционный суд (КС) рассмотрит запрос Краснодарского краевого суда о проверке статей Гражданского кодекса (ГК), касающихся применения сроков исковой давности при обращении в собственность государства имущества коррупционеров, появилось на сайте КС еще летом, но подробности оставались неизвестны. Между тем именно отсутствием сроков давности применительно к публично-правовым спорам Генпрокуратура обосновывает иски о деприватизации частных активов, количество которых неуклонно растет.
Как следует из запроса, с которым удалось ознакомиться “Ъ”, поводом для обращения краснодарского суда в КС стало дело об истребовании в доход государства активов агроконцерна «Покровский».
В прокуратуре утверждают, что бизнес его бенефициара Андрея Коровайко был построен на коррупционных доходах, полученных во время работы в полпредстве президента в Южном федеральном округе (2001–2004 годы). В прошлом году Лабинский райсуд Краснодарского края по иску Генпрокуратуры конфисковал основную часть бизнеса, принадлежавшую господину Коровайко, его партнеру Аркадию Чебанову и членам их семей. А в феврале 2024-го уже Каневский райсуд удовлетворил еще один иск Генпрокуратуры — о взыскании долей в бизнес-структурах «Покровского» общей стоимостью свыше 9 млрд руб., принадлежащих различным физическим и юридическим лицам.
Апелляционная жалоба на это решение подана в Краснодарский крайсуд, но тот счел невозможным ее рассмотрение из-за сложившейся, как сказано в запросе, противоречивой практики по вопросу о применении гражданско-правового института исковой давности к антикоррупционным искам прокуроров. Напомним, по общему правилу срок исковой давности составляет три года и отсчитывается с момента, когда лицо узнало (или должно было узнать) о нарушении своего права, но в любом случае не может превышать десяти лет. Прокуратура утверждает, что речь идет о защите не материальных прав, а интересов всего общества и государства, а на такие дела сроки исковой давности не распространяются. Краснодарский суд с ней согласен: иное толкование положений закона «фактически создаст механизм использования института исковой давности в качестве средства легализации и реабилитации неправомерно нажитого имущества», говорится в запросе.
В то же время, отмечает партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Сергей Учитель, уже есть три решения Верховного суда (ВС), который однозначно высказался по ключевым вопросам, возникающим при рассмотрении данной категории споров: иск об истребовании имущества совершенно определенно является материальным требованием и на него распространяются общие сроки исковой давности. ВС также разъяснил, что закон о контроле за расходами чиновников и противодействии коррупции не имеет обратной силы и не может распространяться на отношения, имевшие место до его вступления в силу, то есть до 1 января 2013 года. Однако суды во многих случаях продолжают принимать решения об изъятии имущества в пользу государства, подчеркивает эксперт. Например, ВС в июне 2024 года отменил и вернул в первую инстанцию решение по иску Генпрокуратуры об изъятии завода «Исеть» у экс-депутата Госдумы Малика Гайсина, но уже в сентябре Ленинский райсуд Екатеринбурга повторно удовлетворил этот иск.
Запрос Краснодарского суда, очевидно, направлен на попытку преодолеть правовую позицию ВС, сформулированную гражданской коллегией ВС уже по трем делам, где применялись спорные положения ГК, полагает старший партнер адвокатского бюро «Бартолиус» Юлий Тай.
Между тем, по его мнению, позиция ВС не только абсолютно соответствует доктринальному пониманию института исковой давности, но и основана на правовой позиции самого КС, сформулированной в 2011 году. Суть ее сводится к тому, что исковая давность всегда должна существовать, поскольку неограниченное во времени право прокуратуры пересматривать титул собственников и действительность сделок нанесло бы существенный вред правопорядку. Господин Тай отмечает, что отсутствие ограничений во времени еще меньше будет стимулировать прокуратуру своевременно реагировать на коррупционные акты. У КС есть все основания рассмотреть это дело без публичного заседания, так как у него уже имеется позиция по этому поводу, однако это настолько важный вопрос, что все должны быть публично выслушаны, считает эксперт.
Анастасия Корня
来源：https://www.kommersant.ru/doc/7145991?tg
